Что ожидать от законопроекта об адвокатской монополии

Летом 2025 года в юридическом сообществе разгорелась активная дискуссия о возможных скорых изменениях законодательства, регулирующего порядок оказания юридической помощи в судах. Начало полемики было связано с опубликованием для общественного обсуждения проекта федерального закона, подготовленного Минюстом России и вводящего адвокатскую монополию на представительство в судах¹.

Если кратко и не касаясь изменений норм закона именно об адвокатуре, то речь идет о том, чтобы запретить юристам без статуса адвоката представлять в судах по гражданским и административным делам интересы:

• граждан (исключение, если юрист – родственник);
• организаций (исключение, если юрист работает в этой организации или в общей группе компаний).

Проект был размещен на официальном сайте Федерального портала проектов нормативных правовых актов (ID проекта: 158248), где в установленный срок (15 дней) собирались замечания и предложения относительно его содержания. Примечательно, что там есть возможность поставить лайк / дизлайк проекту, и на момент написания данной статьи (октябрь 2025 года) дизлайков было поставлено 11 788, а лайков – 1034.

По итогам общественного обсуждения Минюст России внес ряд коррективов в свой проект, по существу оставив его, однако, неизменным.

В противовес указанному проекту закона отдельными парламентариями был внесен законопроект (№ 1027223-8)², суть которого в сохранении существующей ныне возможности для юристов, не принадлежащих к сообществу адвокатов, представлять интересы клиентов в судах.

К настоящему моменту в публичной сфере появилось множество статей и мнений о содержании предлагаемых Минюстом России нововведений в сфере судебного представительства, а список аргументов «за» и «против» займет не одну страницу. Мы не станем перечислять все доводы сторон дискуссии, а поставим своей целью понять самое важное – кому это нужно и зачем?

Великий французский романист в одном из своих произведений устами героя говорил: cherchez la femme³, и, когда речь идет о романтической литературе, мы с ним полностью согласны. Но в реальной жизни мы знаем – нужно искать argent⁴. Давайте найдем.

Объективные причины или спорные поводы?

Для достижения заявленной цели в текстах проектов законов, а также в позициях сторон (обратимся лишь к наиболее разделяемым сторонниками доводам) выделим и проанализируем противоречивые, неоднозначные и спорные утверждения. Прежде всего, рассмотрим причины, побудившие обладателей законодательной инициативы разработать свои проекты законов.

Проект закона, подготовленный парламентариями, – это стремление сохранить:

• как существующее положение вещей в вопросе судебного представительства в разрезе его доступности для граждан и организаций,
• так и баланс цен на рынке юридических услуг, связанный с неизбежной конкуренцией его субъектов(юридических компаний, отдельных юристов, адвокатов и их сообществ).

Проект закона от Минюста России, согласно пояснительной записке к нему, направлен «на развитие адвокатуры и профессионализацию на ее основе института судебного представительства, а также на создание условий для консолидации юридической профессии».

Вряд ли кто-то станет спорить, что любой нормативный правовой акт принимается по причине его востребованности. Другими словами, закон нужен, чтобы решить некие проблемы, стоящие перед обществом или какой-то его частью. В данном случае Минюст России, как следует из пояснительной записки, предлагает решить следующие задачи:

• придать дополнительный импульс развитию института адвокатуры в стране;
• повысить профессиональную подготовку судебных представителей;
• создать условия для консолидации юридической профессии.

Минюст России о профессионализме судебных юристов

И если, без специальных пояснений от авторов законопроекта, понять, что такое консолидация юридической профессии, совсем непросто, то сделанный ими вывод о качестве текущего судебного председательства предельно ясен – юристы без статуса адвоката, несмотря на наличие юридических дипломов гособразца, недостаточно профессиональны. А это составляет столь значимую проблему для общества, что требует принятия закона, ее устраняющего.

В связи с этим следует напомнить, что ныне требуемые для судебного представительства юридические дипломы государственного образца подразумевают:

• как наличие у выдавшего диплом учебного заведения госаккредитации,
• так и успешное освоение дипломантом необходимых федеральных государственных образовательных стандартов. То есть государство гарантирует, что получивший юридический диплом государственного образца юрист знает и умеет все, что от него требует соответствующий образовательный стандарт.

Как можно заметить, Минюст России:

• полагает работу госорганов, реализующих государственную политику в области образования, недостаточной, а дипломы государственного образца – не гарантирующими наличия предполагаемых ими профессиональных компетенций;
• одновременно с этим, как государственный орган, обладающий полномочиями в сфере адвокатуры, не сомневается в своей способности обеспечить для адвокатов, тех же выпускников юридических вузов, необходимый профессиональный уровень. Запомним.

Кроме того, если, по мнению сторонников проекта Минюста России, интересы граждан и юридических лиц должны представлять квалифицированные юристы, а юристы с юридическим дипломом, но без статуса адвоката, как мы помним, это не квалифицированные юристы, то остается не ясным следующее. Почему, например:

• граждане, которые имеют в близком родстве юристов – не адвокатов, могут нести значимые, по мнению Минюста России, риски получения неквалифицированного судебного представительства,
• а других граждан, без таких родственников, закон будет в этом вопросе бескомпромиссно защищать?

Также следует обратить внимание на утверждение авторов законопроекта со стороны Минюста России о том, что в настоящее время отсутствуют правовой механизм регулирования «неадвокатского» сегмента рынка юридических услуг и эффективные инструменты привлечения к ответственности недобросовестных консультантов. Тем самым заявляется, что нет:

• норм права для урегулирования правоотношений между, например, гражданином и представляющим его интересы в суде юристом;
• реальной возможности привлечь недобросовестного юриста к какой-либо ответственности за допущенные им нарушения договора об оказании юридической помощи.

С этим согласиться никак нельзя, поскольку правоотношения между судебным представителем и представляемым регулируются:

• как соответствующими нормами ГК РФ (общие нормы о договоре и специальные обязательственные нормы),
• так и иными законами (например, Законом РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей»).

Что касается ответственности, то она, как и для всякого другого договора возмездного оказания услуг, предусмотрена:

• законом
• и договором.

С учетом указанного выше необходимость введения адвокатской монополии по предлагаемым Минюстом России причинам представляется достаточно спорной или, как говорят юристы, недоказанной.

Мошенники среди юристов

Другой довод сторонников адвокатской монополии в том, что она необходима ради защиты терпящих ущерб от мошенников потребителей юридических услуг. Следует заметить, что какой-либо статистики о мошенниках-юристах и обязательно не адвокатах, демонстрировавшей бы сколь-нибудь значимую массовость явления, сторонники монополии адвокатов не приводят.

Полагаем, среди юристов без адвокатского удостоверения случаи мошенничества происходят не чаще, чем в среде бухгалтеров, менеджеров или продавцов самых разных товаров и услуг.

Кроме того, уместным будет вспомнить действующую позицию российского законодателя в норме п. 5 ст. 10 ГК РФ: «добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются».

Тут следует также сказать, что сам по себе институт адвокатуры имеет свои особенности и, в некоторых случаях, преимущества. Так, например, адвокаты вправе направлять в различные организации адвокатские запросы. Однако в гражданских и административных спорах исключительная ценность таких запросов отсутствует: соответствующие процессуальные кодексы предусматривают инструмент судебного запроса.

Другой довод: адвокаты несут дисциплинарную ответственность, а в случае нарушений могут быть лишены статуса.

Здесь мы предлагаем учесть следующее. Согласно проекту, Минюст России расширяет свои полномочия по контролю за адвокатским сообществом, а значит, сможет оказывать большее административное давление на адвоката, что грозит для последнего потерей независимости в своих профессиональных суждениях и действиях.

И конечно, нельзя забывать про институт репутации и рыночные законы: мошенник-юрист, как и мошенник-адвокат, успешный и при этом долгосрочный юридический бизнес вряд ли построит.

Стоимость услуг судебного представительства

Заговорив о рынке, нельзя не затронуть и значимый вопрос цен на услуги судебного представительства. Дополнительное ограничение на вход в профессию, в данном случае в направление судебного представительства, неизбежно сократит число судебных представителей по сравнению с ситуацией отсутствия такого ограничения. Мы это понимаем.

Неумолимый экономический закон – чем меньше предложение при неизменном спросе, тем выше стоимость этого предложения.

Потому ожидать, что адвокатская монополия сделает услуги судебного представителя доступнее или хотя бы не увеличит их стоимость, не приходится. При этом Минюст России в пояснительных документах к законопроекту:

• расчетные обоснования рисков повышения цен не приводит,
• как и оценку регулирующего воздействия своего проекта закона.

И здесь мы, похоже, нашли вольного или невольного выгодоприобретателя – сообщество адвокатов. Стремление обеспечить себе и близким достойную жизнь, получать достаточное вознаграждение за свой профессиональный труд (а адвокаты издревле уважаемая и высокооплачиваемая профессия) понятно и разделяемо всяким.

Что в итоге?

При этом постановка во главу угла интересов узкой профессиональной группы, без учета значимых негативных последствий для всего общества или его значительной части, представляется не совсем тем, что можно ожидать от профессионалов с высоким уровнем правовой культуры и гражданской ответственности.

Следует ли юридическому сообществу ждать от законодательной власти признания юристов без статуса адвоката заведомо неквалифицированными судебными представителями, гражданам и организациям – существенного повышения стоимости разрешения споров в суде, а адвокатам – большей зависимости от Минюста России, до опубликования соответствующего закона с уверенностью сказать нельзя, а гадать юристы не любят.

Однако отсутствие в профсреде даже подобия консенсуса в вопросе необходимости адвокатской монополии дает надежду на то, что при принятии законодателем итогового решения будут учтены права и законные интересы как профессиональных юристов, так и нуждающихся в их помощи лиц.