Предлагаемая вашему вниманию статья посвящена актуальным вопросам границ компетенции единоличного исполнительного органа хозяйственного общества. Автор подчеркивает, что единоличный исполнительный орган свободно выражает собственную волю при совершении сделок. Одобрение сделки само по себе не обязывает директора к ее совершению.
Как известно, закон определяет круг сделок (крупные сделки, сделки с заинтересованностью), которые может совершать единоличный исполнительный орган , только если они одобрены вышестоящим органом (общим собранием, советом директоров). Кроме того, уставом общества такой порядок может быть распространен и на другие, не указанные в законе сделки, то есть допускается «урезание» полномочий исполнительного органа, вторжение в его .
В рамках данной статьи рассмотрим единоличный исполнительный орган как представителя юридического лица, в том числе хозяйственного общества. При заключении сделок посредством действий единоличного исполнительного органа (который является одним из элементов в структуре юридического лица) права и обязанности возникают непосредственно у юридического лица, то есть речь идет о разделении юридического субъекта .
При таком подходе единоличный исполнительный орган можно одновременно рассматривать и как представителя, и как орган юридического лица, как его структурный элемент.
Закон об Акционерных обществах содержит правило об одобрении крупной сделки и сделки с заинтересованностью (ст. 79, 83). Закон об ООО в отношении сделок с заинтересованностью ранее указывал на необходимость согласия общего собрания участников, а в отношении крупных сделок говорилось просто о решении общего собрания (совета директоров). Федеральным законом от 30.12.2008 г. No 312-ФЗ ст. 45 и 46 Закона об ООО были изложены в новой редакции. Теперь в них также речь идет об одобрении сделок с заинтересованностью и крупных сделок соответственно. Таким образом, законодатель устранил терминологическую путаницу и унифицировал правила совершения данных сделок хозяйственными обществами разных видов, поскольку во всех этих случаях всегда имелась в виду необходимость некоего (по общему правилу предварительного) волеизъявления со стороны вышестоящих органов, санкционирующего совершение подобных сделок единоличным исполнительным органом общества.
Традиционно считается, что общее собрание акционеров (участников) либо совет директоров, принимая решение об одобрении той или иной сделки, формируют волю юридического лица на ее совершение, а единоличный исполнительный орган затем лишь .
Если придерживаться этой позиции, то мы будем вынуждены признать, что лицо, действующее в качестве исполнительного органа, «выступает фактически в роли посланника, передатчика воли [per nuntium], .
Однако такой подход не соответствует действительности. В первую очередь потому, что общепринятое определение нунция в качестве передатчика чужой воли отличается неточностью, и саму волю, строго говоря, невозможно передать через других – передается только проявление ее . Кроме того, как указывает Н. О. Нерсесов, видимый признак, по которому можно узнать нунция, состоит в том, что он играет роль посредника, через которого передается отсутствующему контрагенту объявление воли для известного предложения (оферта) или для принятия такового (акцепта), но никак того и другого . И вряд ли можно считать, что генеральный директор хозяйственного общества только помогает последнему в передаче его волеизъявления, совершенного в общем собрании акционеров или совете директоров, отсутствующему контрагенту.
Решение об одобрении сделки – акт, расширяющий полномочия единоличного исполнительного органа
Автор полагает, что решение общего собрания или совета директоров об одобрении крупной сделки, сделки с заинтересованностью, иной сделки, для которой установлен аналогичный порядок совершения, необходимо рассматривать не как акт формирования воли хозяйственного общества, которая затем должна быть изъявлена вовне генеральным директором либо управляющим, и даже не как акт изъявления соответствующей воли, которая затем передается контрагенту посредством единоличного исполнительного органа. Ведь специфика правового статуса лица, на которое возложены функции единоличного исполнительного органа хозяйственного общества, в том и состоит, что это лицо совершает сделку от имени общества. Поэтому такое решение может быть квалифицировано как акт, расширяющий полномочия генерального директора либо управляющего в отношении тех сделок, на которые его полномочия в соответствии с законом и уставом не распространяются. Таким образом, решение общего собрания или совета директоров устанавливает новые полномочия для единоличного исполнительного органа.
Другими словами, решение об одобрении сделки представляет собой уполномочие генерального директора или управляющего общества действовать в качестве его представителя при совершении той сделки, которая выходит за границы его компетенции, определенной . Такой порядок необходим для дополнительного контроля со стороны акционеров (участников) за действиями лица, реализующего функции единоличного исполнительного органа хозяйственного общества. Подобный контроль позволяет «исключить возможность нанесения обществу ущерба совершением сделки, исполнение которой может негативно отразиться на его экономической стабильности. Тем самым защищаются интересы самого общества, а в конечном счете и его .
Единоличный исполнительный орган, совершая сделку, как представитель выражает собственную волю
Когда же решение об одобрении сделки принято, лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа, может на законном основании совершить соответствующую сделку. При этом, совершая ее, оно как представитель будет выражать собственную волю, а состоявшееся решение об одобрении выступит лишь мотивом в процессе его волеобразования.
Несмотря на то что от представителя по доверенности такое лицо отличается объемом полномочий, порядком их определения и основанием возникновения, оно при реализации возложенных на него функций именно совершает сделку, а следовательно, изъявляет при этом собственную волю. При анализе правоотношений с участием хозяйственного общества на это обстоятельство следует обращать особое внимание, поскольку для действительности сделки, помимо прочего, необходима свободная, непринужденная воля лица, ее заключающего. Соответственно, совершаемых сделок должен оцениваться по личности того, кто, осуществляя функции единоличного исполнительного органа, действует от имени хозяйственного общества.
В практике зачастую возникают сложности с определением юридических последствий такого . В этой связи заслуживает поддержки предложение дополнить ст. 53 ГК РФ нормой, согласно которой законом или учредительными документами юридического лица может быть предусмотрено, что определенные сделки или иные юридические действия могут совершаться юридическим лицом через уполномоченный орган только при условии одобрения (утверждения, согласования) другого органа этого юридического лица; при этом решение об одобрении (утверждении, согласовании) само по себе не влечет обязанности совершить сделку, если иное не предусмотрено таким . Подобная формулировка закона будет легальным выражением того, что решение общего собрания или совета директоров об одобрении крупной сделки, сделки с конфликтом интересов и т.п. по своей правовой природе есть акт о наделении полномочиями. Обязанность же такую сделку совершить, даже если на это будет указано в самом решении, как представляется, должна рассматриваться в плоскости договорных отношений между обществом и лицом, реализующим функции его единоличного исполнительного органа. Ведь, как известно, «полномочие указывает только на возможность совершения представителем известных юридических действий, но не самое .