Правообладатель не может в одностороннем порядке ограничить права дистрибьютора на продажу товаров на маркетплейсах. Лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со ст. 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (п. 1 ст. 1229 ГК РФ). Именно поэтому, к примеру, размещение товарного знака в Интернете, на бланках, в рекламе и т.п. представляет собой использование товарного знака, которое должно осуществляться с согласия правообладателя.
Размещение товарного знака на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории РФ, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию РФ, является исключительным правом владельца товарного знака (правообладателя, подп. 1 п. 2 ст. 1484 ГК РФ).
Вместе с тем в силу ст. 1487 ГК РФ не является нарушением исключительного права на товарный знак использование его другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории РФ непосредственно правообладателем или с его согласия (т.н. исчерпание исключительного права на товарный знак). При этом данная норма не содержит указания, в какой форме должно быть оформлено согласие правообладателя на использование товарного знака, нанесенного на товар, вводимый в гражданский оборот третьим лицом на территорию РФ. Судебная практика выработала подход, что согласие на использование товарного знака должно быть выражено в форме, которая позволяет достоверно установить адресанта согласия, способна быть воспринятой адресатом и позволит ему в случае возникновения спора доказать выдачу такого согласия (см. постановление Суда по интеллектуальным правам от 04.07.2017 № С01-521/2017 по делу № А56-48300/2015).
В рассматриваемом случае вводом товара в гражданский оборот, по нашему мнению, является момент заключения правообладателем товарного знака договора с дистрибьютором с предоставлением последнему права на перепродажу такой продукции. Очевидно, что обеим сторонам такого договора известно, что перепродаваться будет товар, маркированный конкретным товарным знаком. Таким образом, приходим к выводу, что в описанной ситуации попытки правообладателя привлечь дистрибьютора к ответственности или ограничить его права на продажу этих товаров на маркетплейсах не имеют правового основания, поскольку произошло исчерпание исключительного права на товарный знак.
