Оригинальный товар, ввезенный в Россию без специального согласия правообладателя товарного знака (параллельный импорт), согласно КоАП РФ, теперь не является контрафактным, а согласно ГК РФ – является. К административной ответственности за незаконное использование чужого товарного знака импортера больше не привлекают, а гражданско-правовую ответственность за нарушение исключительных прав на использование товарного знака, похоже, никто отменять не собирается... Положение, в котором оказываются импортеры и продавцы параллельного импорта, весьма двусмысленно, но для современной России это обычное явление.
Подлинные товары, произведенные за границей и являющиеся предметом параллельного импорта, таможенники больше не рассматривают как контрафакт, не конфискуют, не изымают из оборота и не налагают административные штрафы на импортеров. Но ввоз в нашу страну и введение в оборот такого товара может дорого стоить как импортерам, так и посредникам, предлагающим товар к продаже уже на внутреннем рынке. Согласно положениям ГК РФ нарушитель должен возмещать правообладателю убытки или выплачивать компенсацию.
Банановый край
Разберем, откуда взялось название «параллельный импорт», а также кто и почему предпочитает именовать его «серым».
Как известно, товары крупных промышленных производителей на территориях других стран часто распространяются через официальных . Ими могут быть как юридические лица, так и граждане-предприниматели. Дистрибьюторы сбывают товары, маркированные товарным знаком правообладателя, на определенной территории, действуя либо от своего имени, либо от имени правообладателя. Помимо торгового посредничества дистрибьютор в рамках договора зачастую оказывает иностранному партнеру и иные услуги.
Оригинальные товары, маркированные товарным знаком с разрешения правообладателя, которые ввозятся на территорию другой страны не дистрибьюторами, не правообладателем, а иными лицами и без специального согласия на такой ввоз от правообладателя, получили название «параллельный импорт», т.к. ввоз осуществляется не через уполномоченных импортеров и не правообладателем, а по другим, альтернативным, параллельным каналам, о которых правообладатель может и не знать.
В мировой практике существуют два основных принципа исчерпания (ограничения) исключительных прав правообладателей: национальный и международный.
Согласно национальному (территориальному) , исключительные права правообладателя на товарный знак признаются исчерпанными только при введении соответствующего товара в оборот внутри данного государства. Даже если товар неоднократно перепродавался за рубежом, его ввоз в страну, в которой действует подход исчерпания права по национальному принципу, возможен только с разрешения владельца товарного знака.
В соответствии с международным принципом исчерпания прав (применяется в Китае и др. странах) правообладатель, продав товар в любой стране, теряет право указывать новым собственникам, как распоряжаться в дальнейшем этим товаром. Новый собственник вправе по своему усмотрению перемещать товар через границы, вводить его в гражданский оборот на территории других стран и пр.
Региональный подход к исчерпанию прав предусматривает, что введение товаров в оборот на территории одного региона (например, в любой из стран ЕС) влечет исчерпание прав в отношении последующей продажи таких товаров в любую из стран союза. Кроме того, в отношении ввозимых в Европейский союз оригинальных товаров не используются меры таможенного реагирования, применяемые при защите товарных знаков.
С закреплением в 2002 году в национальном законодательстве РФ национального же принципа исчерпания прав деятельность многих отечественных организаций и предпринимателей оказалась вне закона. У импортеров возникла обязанность заручаться согласием правообладателей на ввоз, хранение и введение в оборот товаров. Такие разрешения оформляются в виде соглашений (об уступке права либо о выдаче лицензии).
Контрафакт – теперь не только подделка, но и оригинальный товар, а . Очевидно, для того, чтобы подчеркнуть в глазах обывателей незаконность альтернативных способов ввоза товаров, «правомочные импортеры», правообладатели и их консультанты, действующие в интересах своих зарубежных партнеров/клиентов, теперь именуют параллельный импорт «контрафактом» или «серым импортом».
Интересы иностранных правообладателей оказались прекрасно защищены российским законодателем. Теперь любая зарубежная компания вправе разрешить ввоз в Россию только устаревших, залежавшихся на складах моделей или товаров определенной комплектации, т.е. товаров, обладающих худшими потребительскими свойствами (если сравнивать с аналогами, поступающими на рынки других стран) при одновременном установлении более высокой (по сравнению с обычной) отпускной цены.
На основании положений ГК РФ российские арбитражные суды признают, что введение в гражданский оборот оригинальной продукции, не предназначенной для реализации на территории нашей страны без согласия правообладателя, нарушает его исключительное право на соответствующий товарный знак.
В начале декабря 2009 г. в Управление Роспотребнадзора по Калининградской области (далее — Управление) поступила жалоба гражданки Д., которая обнаружила на упаковках товаров марки «Wella» . Товары предлагались к продаже в магазине индивидуального предпринимателя (ИП). Из обращения также следовало, что потребителю не представили документацию, подтверждающую право на торговлю данной продукцией.
Управлением по данной жалобе была назначена проверка деятельности ИП. В магазине действительно обнаружилась продукция, маркированная знаком «Wella». Управление запросило у правообладателя данного товарного знака (компании «Велла Акциенгезелльшафт») информацию о правах ИП на введение товаров под товарным знаком «Wella» в гражданский оборот на территории РФ. Через несколько дней в Управление поступило заявление правообладателя о привлечении ИП к административной ответственности за незаконное использование чужого товарного знака. На этот товар ИП наложили арест.
Управление обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении ИП к административной ответственности, предусмотренной ст. 14.10 КоАП РФ. Первая судебная инстанция заявленные Управлением требования удовлетворила, установив вину ИП и назначив административное наказание в виде штрафа в размере 10 тыс. руб. с конфискацией товара. Однако апелляционная инстанция отменила такое решение. Кассационная инстанция пришла к тем же выводам, что и суд второй инстанции: наличия состава административного правонарушения в действиях ИП не доказано.
Дело в том, что основным доказательством при составлении протокола об административном правонарушении стало экспертное заключение патентного поверенного РФ. В заключении указывалось, что исследуемый товар, не соответствующий оригинальной продукции, предлагаемой к продаже правообладателем или с его разрешения на территории РФ, обладает признаками контрафактности. Однако исследование товара не производилось! В распоряжении эксперта имелись фотоснимки, которые, по мнению судей, не позволяли установить качество материалов, использованных при изготовлении товара.
В деле не нашлось бесспорных свидетельств того, что товар не произведен компанией «Велла Акциенгезелльшафт» и что ее товарный знак незаконно нанесен на продукцию неизвестного происхождения. Указанные экспертом признаки контрафактности были расценены лишь как свидетельства того, что товар не предназначен для реализации в России.
На этом злоключения ИП не закончились. Посчитав свои права на исключительное использование товарного знака нарушенными, правообладатель также обратился в арбитражный суд. Истец требовал запретить ИП совершать действия по введению в гражданский оборот товаров, маркированных товарным знаком «Wella». В качестве компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак правообладатель просил взыскать с ИП 300 тыс. руб.
Суды первой, апелляционной и кассационной инстанций пришли к выводу о незаконности действий ИП по введению маркированной знаком «Wella» продукции в гражданский оборот на территории РФ без согласия правообладателя. Иск был удовлетворен, однако размер компенсации был снижен до 60 тыс. руб.
При вынесении такого решения были учтены доказательства, собранные по административному делу. В частности, о том, что на товаре не имелось знака «Ростест» и упаковка не содержала информации на русском языке. Уполномоченный импортер указал суду, что он не ввозит на территорию РФ продукцию, на которой отсутствуют перевод информации на русский язык и знак «Ростест».
В таких обстоятельствах судьи признали, что введение в гражданский оборот оригинальной продукции, не предназначенной для реализации на территории РФ без согласия правообладателя, нарушает его исключительное право на соответствующий товарный знак.
Причем пока продолжались все разбирательства, предпринимателем неоднократно указывалось, что вся продукция является оригинальной и не обладает признаками контрафактности; что продукция введена в гражданский оборот на территории РФ с разрешения правообладателя на основании лицензионного договора, зарегистрированного в Федеральной службе по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам; что продукция имеет сертификаты соответствия.
В частности, по утверждению ИП, спорные товары приобретались у другого предпринимателя, а тот приобретал продукцию у трех ООО, которые, в свою очередь, закупали товары у правомочного импортера, имеющего лицензионный договор с правообладателем. Однако документальных доказательств легитимного введения товара в гражданский оборот на территории РФ у ИП не было. Приведенная цепочка приобретения товара не подтверждалась материалами дела. Копию договора суд как доказательство не принял. Не посчитал аргументом в защиту ИП суд и указания на сертификаты соответствия как на доказательство наличия правоотношений между тремя ООО-посредниками и правомочным импортером. Этот довод признан ошибочным со ссылкой на Федеральный закон от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании». Согласно ст. 2 указанного закона сертификат соответствия — это документ, удостоверяющий соответствие объекта требованиям технических регламентов, положениям стандартов, сводам правил или условиям договоров. Такой сертификат свидетельствует только о качестве товара, о его соответствии требованиям государственного отраслевого стандарта (ГОСТа) и о стране происхождения товара, но не о законности использования товарного знака.
В 2003 г. для оперативного и эффективного пресечения ввоза товаров неуполномоченными лицами ФТС России создан Таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности. С этого времени наши таможенные органы смогли эффективнее защищать интересы правообладателей. Последние вносили в реестр сведения о товарных знаках и о лицах, получивших разрешение их использовать (перемещать через границу, вводить в оборот). Сверяясь с данными реестра, таможенники смогли легко устанавливать импортеров-нарушителей, .
За «параллельный импорт» больше не штрафуют
Еще совсем недавно по заявлениям правообладателей, заинтересованных в ограничении/пресечении параллельного импорта в РФ, таможенники возбуждали дела об административных правонарушениях в отношении неуполномоченных импортеров по ст. 14.10 КоАП РФ. Ввезенные товары конфисковывались, нарушители платили штрафы. Суды, рассматривавшие такие дела, нередко признавали факты нарушений, указывая, что ввоз в РФ оригинальных товаров является самостоятельным способом использования товарного знака.
Однако практика по таким делам была противоречивой. Некоторые арбитражные суды отказывали в удовлетворении требований таможенных органов о конфискации товаров, ввезенных без разрешения правообладателя. Например, если импортеру удавалось доказать, что ввезенные товары являются подлинными, судьи могли указать на отсутствие необходимых для привлечения к ответственности по ст. 14.10 КоАП РФ признаков контрафактности, а следовательно, объективной стороны правонарушения. Под контрафактными суды в таких случаях понимали товары, соответствующие определению, приведенному в п. 1 ст. 1515 ГК РФ, т.е. товары, этикетки, упаковки товаров, на которых незаконно размещены товарный знак или сходное с ним до степени смешения обозначение.
Единообразной судебной практики не существовало. Те представители судейского корпуса, которые отказывались признавать неуполномоченных импортеров нарушителями, ссылались, в числе прочего, на необходимость соблюдения баланса частных и публичных интересов, указывали, что товар не содержит признаков незаконного воспроизведения товарного знака, а также на .
Только 03.02.2009 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ (далее — ВАС РФ), пересмотрев в надзорном порядке одно из таких дел, установил теперь уже общеобязательный подход к рассмотрению данных дел. Напомним суть этого нашумевшего дела.
В 2007 г. компания ввезла в РФ автомобиль марки «PORSCHE CAYENNE S» в состоянии, не пригодном для эксплуатации. Вскоре с заявлением о нарушении права на товарный знак в таможенный орган обратилось ООО «Порше Руссланд» (владелец исключительной лицензии на использование на территории РФ товарных знаков «PORSCHE» и «CAYENNE»). Требование таможни о привлечении импортера к ответственности по ст. 14.10 КоАП РФ удовлетворили суды первой и апелляционной инстанций. На импортера наложили штраф в размере 30 тыс. руб. с конфискацией автомобиля.
31 октября 2008 г. коллегия судей ВАС РФ в определении № 10458/08 о передаче дела на рассмотрение Президиума ВАС РФ указала: «Совокупность мер гражданско-правовой ответственности за нарушение права на товарный знак составляет самостоятельный и достаточный комплекс средств для обеспечения защиты интересов правообладателя, в связи с чем применение мер публичной ответственности за такое нарушение не может преследовать цели защиты исключительно интересов правообладателя и должно быть направлено прежде всего на пресечение противоправного поведения, посягающего на публичный порядок, в частности, недопущение оборота контрафактных товаров».
Президиум ВАС РФ, отменяя решения нижестоящих судов, был более лаконичен в обоснованиях. В постановлении лишь указано, что по ст. 14.10 КоАП РФ может налагаться штраф с конфискацией предметов, содержащих незаконное воспроизведение товарного знака (т.е. поддельный товар). При этом автомобиль не содержал признаков незаконного воспроизведения товарных знаков.
Обратите внимание, что Президиум ВАС РФ буквально истолковал только понятие незаконного использования товарного знака, приведенное в ст. 14.10 КоАП РФ: незаконное размещение чужого товарного знака на ввозимых товарах. Более широкое толкование такого незаконного использования, приведенное в ст. 1484 ГК РФ, ВАС РФ не принял и не учел. Такой избирательный подход до сих пор вызывает споры и нарекания у правоведов и бизнесменов.
Сторонники сохранения в России режима национального исчерпания прав теперь требуют поправок в КоАП РФ, указывая на недочеты законодателя, не позволяющие пресекать параллельный импорт еще на стадии таможенного оформления товаров и привлекать нарушителей режима к административной ответственности.
Сторонники замены национального принципа исчерпания прав на международный, в т.ч. такое влиятельное ведомство, как ФАС России, поприветствовав решение Президиума ВАС РФ, призывают не ограничиваться полумерами и указывают на необходимость либерализации законодательства с целью легализации параллельного импорта.
«Параллельно-серый» контрафакт
Гражданский кодекс определяет как контрафактный не только фальсифицированный товар. Статус контрафактного может приобрести любой товар, правомерно маркированный товарным знаком и выпущенный в гражданский оборот за пределами России, если этот товар ввезен на территорию РФ не самим правообладателем, не на основании договора с ним или без его специального согласия. Соответственно, действия по перемещению такого товара на территорию РФ являются противоправными, нарушающими исключительные права правообладателя. Даже торговые посредники, совершающие в дальнейшем гражданско-правовые сделки с таким товаром, являются нарушителями.
Эти выводы следуют на основании анализа норм ГК РФ и подтверждаются правоприменительной практикой.
Так, производителю защитной одежды, обуви, головных уборов, аксессуаров и по совместительству владельцу товарных знаков «UVEX» удалось отстоять свои интересы в споре с российским импортером. Последний без согласия правообладателя еще в 2008 г. ввез 550 маркированных товарным знаком «UVEX» пластмассовых защитных касок и защитные рабочие очки с линзами из пластмассы (4836 шт.). Этот товар импортер купил у эстонской компании, а она — у самого правообладателя. Суду российская фирма указывала на это обстоятельство и обращала внимание, что правообладатель уже получил доход, продав товар эстонской фирме, и что он не понес никаких убытков от импорта товара в Россию. Однако арбитражные суды первой, апелляционной и кассационной инстанций признали обоснованность всех исковых требований правообладателя, который стандартно для таких дел попросил суд:
- запретить совершать любые действия по введению в гражданский оборот маркированных товарным знаком «UVEX» товаров (в т.ч. осуществлять их ввоз, хранение для целей продажи, предложение к продаже, продажу);
- взыскать с импортера 100 тыс. руб. в качестве компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак.
Судьи дружно указали на незаконность действий ответчика и удовлетворили иск.
При этом суды сослались среди прочего на п. 2 ст. 1484 ГК РФ, в котором нет исчерпывающего перечня способов осуществления исключительного права на товарный знак, но одновременно достаточно полно определен круг действий по использованию товарного знака, совершение которых другими лицами без разрешения правообладателя означает нарушение исключительного права последнего и влечет ответственность. Как указал суд кассационной инстанции, «характерной особенностью правового режима использования товарного знака является почти полное отсутствие ограничений исключительного права правообладателя. Единственным таким ограничением, предусмотренным законодательством, является указание об исчерпании исключительного права (ст. 1487 ГК РФ), в соответствии с которым не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого знака другими лицами в отношении товаров, которые были введены в гражданский оборот на территории Российской Федерации непосредственно правообладателем или с его согласия».
Не осталось без внимания судей, что при оформлении товара на таможне компания-импортер указала: «выпуск для внутреннего потребления». При этом суду представили доказательства того, что в рекламном издании компания публиковала информацию о наличии у нее для продажи защитных очков и касок фирмы «UVEX».
Защита исключительных прав на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним (п. 1 ст. 1252 ГК РФ). За незаконное использование товарного знака правообладатель вправе по своему выбору потребовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации в размере от 10 тыс. до 5 млн руб. Вопрос об определении размера компенсации оставлен на усмотрение суда, который должен его определить, исходя из характера нарушения (п. 4 ст. 1515 ГК РФ).
В совместном постановлении Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и ВАС РФ от 26.03.2009 № 5/29 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 5/29) указано, что компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения. Правообладатель освобождается от бремени доказывания размера понесенных убытков. Рассматривая дела о взыскании компенсации, суд самостоятельно определяет сумму компенсации в указанных законом пределах по своему усмотрению, но не выше заявленного истцом требования.
Кстати, при рассмотрении дела «UVEX» нарушитель также указывал, что истец злоупотребляет правом. Однако суд этот довод отверг, поскольку в деле не было веских доказательств такого злоупотребления правом. Суд указал, что в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются. Напомним, в ст. 10 ГК РФ под «злоупотреблением правом» понимается осуществление прав с исключительным «намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах», в том числе злоупотребление доминирующим положением на рынке.
Рассмотрим , также ставшее прецедентным, хотя тут правообладатель не смог добиться удовлетворения исковых требований.
Компания Каяба Коге Кабусики Кайся в исковом заявлении просила суд запретить российскому ООО ввозить в РФ товары, маркированные товарными знаками KYB и KAYABA, хранить их, предлагать к продаже, продавать или иным образом вводить в гражданский оборот на территории страны. Истец потребовал компенсацию от ответчика в размере 500 тыс. руб., а также решил добиваться изъятия из оборота и уничтожения товаров, предъявленных импортером к таможенному оформлению.
В иске отказали. По мнению судов, правообладатель не сумел доказать нарушения ООО исключительных прав.
Принятые по данному делу решения, как и постановление Президиума ВАС РФ, о котором говорилось выше, небезупречны. В кассационной инстанции дело не рассматривалось. Некоторые источники утверждают, что стороны спора все-таки заключили соглашение.
Но посмотрим, чем руководствовались суды. Компания Каяба Коге Кабусики Кайся не оспаривала оригинальность товара и того, что товар маркирован самим правообладателем. Это обстоятельство и было принято судами за основание, свидетельствующее об отсутствии нарушения прав. Согласно п. 2 ст. 1484 ГК РФ под незаконным использованием товарного знака понимаются действия по незаконному его размещению (воспроизведению) на товарах. Это соответствует и определению контрафактных товаров, приведенному в п. 1 ст. 1515 ГК РФ: «Товары, на которых незаконно размещены товарный знак или сходное до степени смешения обозначение».
Несмотря на однозначное заявление истца о том, что он никогда не разрешал ввозить на территорию России товары, маркированные вышеназванными товарными знаками, размещать информацию о них в сети Интернет, суды весьма оригинально истолковали принцип исчерпания, закрепленный в ст. 1487 ГК РФ: не является нарушением исключительного права истца на принадлежащие ему товарные знаки ввоз оригинальных товаров, произведенных, маркированных охраняемым в РФ товарным знаком и введенных в гражданский оборот самим правообладателем (или с его согласия), законно и возмездно приобретенных ответчиком на вторичном рынке вне территории РФ, а также предложение данных товаров ответчиком к продаже на интернет-сайте.
Выводы судей в данном деле представляются как минимум спорными, ведь . Так, абз. 2 п. 1 ст. 1229 ГК РФ предусматривает, что «правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением)». Даже если за рубежом товар и выпущен правообладателем в свободное обращение, это не зависит от того, сколько раз он менял собственника, импорт в Россию возможен только с согласия правообладателя.
К гражданско-правовой ответственности привлекаются не только импортеры, но и те индивидуальные предприниматели и компании, которые осуществляют хранение и сбыт незаконно ввезенных (в понимании ГК РФ) товаров.
Санкт-Петербургское ООО получило от американской компании-правообладателя . В 2010 г. ООО обратилось с иском к самарскому индивидуальному предпринимателю (ИП). ООО добилось запрета для ИП на совершение любых действий по введению в гражданский оборот товаров, маркированных товарным знаком «IBD». Хотя ООО просило взыскать 160 тыс. руб. денежной компенсации за нарушение исключительных прав, суд более чем в три раза снизил размер такой компенсации.
Суд принял доказательства истца, свидетельствующие о нарушении его прав:
- фотографии выставочного стенда ИП с продукцией, маркированной товарным знаком «IBD»;
- письмо руководителя выставочного комплекса о том, что выставочный стенд на ярмарке предоставлен ИП и что ИП производилась демонстрация и реализация продукции, маркированной товарным знаком «IBD», а также распространялись рекламные материалы этой продукции.
Истец утверждал, что ответчик в своем магазине продает и демонстрирует продукцию, маркированную товарным знаком «IBD», и указывал, что торговая марка «IBD» размещена на визитках ИП.
В качестве свидетельства приобретения у ИП продукции, маркированной товарным знаком «IBD», суду были представлены три товарных чека с разными датами (от 04.05.2007, от 23.08.2010 и от 24.08.2010).
Доводы ответчика об отсутствии нарушения суд признал необоснованными. Доказательств приобретения спорной продукции у лиц, обладающих необходимыми правами, ИП не представлены.
Снижая более чем в три раза размер компенсаций (со 160 тыс. руб. до 50 тыс. руб.), суд руководствовался в т.ч.:
- п. 4 ст. 1515 ГК РФ;
- положениями п. 43.3 Постановления № 5/29 о том, что суд не лишен права взыскать сумму компенсации в меньшем размере по сравнению с заявленным требованием, но не ниже низшего установленного предела. Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суду надлежит учитывать характер допущенного нарушения, срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности, степень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки правообладателя. Решение должно приниматься исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.
При рассмотрении примеров из судебной практики мы не случайно так много внимания уделяем вопросу о доказательствах. Арбитражная практика по аналогичным и сходным делам свидетельствует, что при вынесении решений у ответчиков (как правило, это представители малого и среднего бизнеса) не часто находятся веские аргументы в свою защиту. Наоборот: для подтверждения притязаний истцов используются документы, составленные должностными лицами уполномоченных органов при осуществлении контрольных мероприятий, например, таможенным органом или органами Роспотребнадзора. При этом требования правообладателей о взыскании компенсаций суды чаще всего признают завышенными и снижают в разы указанные в исковых заявлениях суммы.
Компания «Велла Акциенгезелльшафт» обратилась с иском к ООО о запрете действий по введению в гражданский оборот продукции, маркированой товарным знаком «Wella», а также о взыскании компенсации в размере 700 тыс. руб.
Судьи, признав незаконность действия ответчика по введению в оборот товара, не предназначенного для продажи в РФ,
Легальная монополия
Анализ решений, принятых по рассмотренному выше делу «UVEX» и некоторых других судебных актов, показывает несущественность для исхода дела целей ввоза товара: для собственных нужд импортера (компании/предпринимателя) или же для дальнейшей перепродажи. Переход к такому импортеру права собственности на товар не влечет одновременно перехода или предоставления покупателю прав на результаты интеллектуальной деятельности или на средства индивидуализации, выраженные в этих вещах (товаре).
Легальная монополия правообладателей, благодаря закреплению в законодательстве национального принципа исчерпания прав, приводит к возникновению неравенства участников гражданских отношений. Законодатель, с одной стороны, установил экономически необоснованные и даже абсурдные ограничения правомочий собственников, а с другой — представил правообладателям неоправданно широкий спектр прав, в т.ч. по контролю российского товарного рынка.
Легальный монополист (правообладатель), получая право устанавливать объем импорта, ассортимент импортируемых товаров и влиять на процессы ценообразования в РФ, имеет полную свободу действий при установлении тех или иных дискриминационных условий в отношении разных стран и даже разных регионов одного государства. Под контролем иностранного правообладателя (физического лица или частной компании) рано или поздно могут оказаться все каналы, по которым товары, маркированные принадлежащим ему товарным знаком, поступают в страну, применяющую национальный принцип исчерпания прав. Соглашаясь или отказывая в праве на импорт, определяя его условия, а также условия введения товаров в оборот, правообладатели могут существенно повлиять на конкуренцию. Действующие в РФ законодательные ограничения влекут/могут повлечь ограничения конкуренции на товарных рынках, а последствия полного запрета параллельного импорта негативно скажутся на конкуренции и приведут к монополизации товарных рынков ограниченным кругом лиц, что может, помимо прочих отрицательных последствий, повлечь увеличение цен.
Сторонники сохранения существующего положения обвиняют «параллельных» импортеров в получении последними неких конкурентных преимуществ. Например, указывают, что при параллельном импорте тотально применяется недостоверное декларирование с целью занижения таможенной стоимости товаров и размера таможенных платежей, налогов, а в результате такие импортеры получают ценовое преимущество. Однако подобное обвинение в адрес альтернативных импортеров, по меньшей мере, некорректно. Как несправедливы и заявления что так называемые , посредники, – во всех случаях добропорядочные плательщики таможенных платежей, налогов и т.д.
Антимонопольное ведомство, которое, собственно, и следит за состоянием конкуренции в стране, не разделяет предубеждение о наличии конкурентных преимуществ у лиц, ввозящих и вводящих в гражданский оборот товары без специального разрешения зарубежных правообладателей. Наоборот, ФАС России расценивает нормы, предусматривающие, что товар может импортироваться и вводиться в гражданский оборот в России только при наличии согласия правообладателя, как ограничивающие конкуренцию, и считает, что действующий в нашей стране национальный принцип исчерпания приводит/может привести к ограничению конкуренции на соответствующих товарных рынках.
Обеспечение баланса интересов правообладателей, параллельных импортеров и потребителей — непростая задача. Многие зарубежные правообладатели тратят деньги и время не только на продвижение своих товаров на российском рынке и организацию сервисного обслуживания, но и предпринимают усилия по созданию и поддержанию определенной деловой репутации. Но даже в этом случае трудно назвать экономически обоснованным желание .
В любом случае все оплатит конечный потребитель: и выплаченные роялти правообладателю за право ввоза и выпуска в обращение товара в РФ, и увеличение в связи с этим таможенной стоимости товаров, а следовательно, пошлин, налогов импортера. С заключением соглашений с правообладателем у импортеров возникают новые проблемы. Например, соглашением с правообладателем установлено, что лицензионные платежи рассчитываются в процентном отношении от стоимости реализованного в России товара. В таких случаях не всегда при ввозе можно определить точную таможенную стоимость ввозимых товаров.
Мнение эксперта
Ольга Адашкевич, специалист отдела обобщения, учета и статистики Федерального арбитражного суда Московского округа, магистр частного права
«На сегодняшний день при рассмотрении дел по вопросу возможности ввоза товара на территорию Российской Федерации без согласия правообладателя арбитражные суды придерживаются следующей позиции: введение в гражданский оборот на территории Российской Федерации неправообладателем и без его согласия товаров с использованием охраняемого товарного знака является незаконным.
Такой подход к решению дел поддерживают Федеральный арбитражный суд Московского округа, Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа, Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа, руководствуясь единообразной практикой рассмотрения дел данной категории.
Суды в основу своих решений по указанным делам закладывают принцип исчерпания права, который имеет территориальное действие: товар должен быть введен в гражданский оборот на территории Российской Федерации.
Проиллюстрирую это на примере одного из дел 2010 года по рассматриваемой тематике.
Компания «Др. Инж. х.с. Ф. Порше» обратилась с иском к гражданину РФ о запрете использования международных товарных знаков «Cayenne» при администрировании домена «cayenneclub.ru». Первая судебная инстанция в исковых требованиях отказала, исходя из исчерпания исключительного права истца на основании ст. 1487 ГК РФ в связи с тем, что доменное имя используется ответчиком для рекламы и реализации товаров, изначально произведенных и введенных в гражданский оборот самим истцом. В обоснование указанного вывода суд первой инстанции сослался на постановление Президиума ВАС РФ от 03.02.2009 № 10458 по делу № А40-9281/08-145-128.
Суд апелляционной инстанции решение отменил, указав, что регистрация ответчиком доменного имени «cayenneclub.ru», в основу которого положено охраняемое обозначение «Cayenne», является нарушением исключительных прав истца на использование одноименного товарного знака, поскольку согласия на использование товарного знака «Cayenne» истец ответчику не давал, администрирование данного имени «cayenneclub.ru» признано судом как незаконное использование чужого товарного знака.
Отклоняя довод ответчика об исчерпании исключительных прав истца, апелляционный суд исходил из невозможности исчерпания исключительных прав в отношении распространяемых ответчиком товаров, не являющихся продукцией истца.
Ссылка суда первой инстанции на постановление Президиума ВАС РФ от 03.02.2009 № 10458/08 признана апелляционным судом необоснованной, поскольку указанное дело касалось применения норм об административных правонарушениях.
Федеральный арбитражный суд Московского округа по данному делу поддержал позицию апелляционного суда.
В настоящее время иной подход к рассмотрению дел данной категории можно встретить только в решениях судов первой инстанции и единичных постановлениях апелляционных инстанций (Девятый арбитражный апелляционный суд, который придерживается прямо противоположной позиции).
