Суды часто отказывают во включении в составляемый при банкротстве реестр гражданско-правовых требований участников к своей компании. Почему так происходит? Как на эту ситуацию смотрят суды? Что сделать, чтобы не допустить подобного развития событий? Наконец, как правильно оказывать финансовую поддержку компании? Ответы на эти и другие вопросы читайте в статье.
Особый статус корпоративных кредиторов
В Федеральном законе от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» сказано, что участники не могут быть конкурсными кредиторами должника по обязательствам, вытекающим из такого участия (абз. 8 ст. 2).
При этом процент участия не имеет никакого значения. И мажоритарии, и миноритарии могут претендовать только на имущество, оставшееся после удовлетворения требований всех других кредиторов. Объясняется это тем, что учредители уже в силу своего статуса должны нести риск отрицательных последствий, связанных с деятельностью компании. Негативные последствия их решений не могут возлагаться на других кредиторов.
Суть проблемы
Нередко участники оформляют финансовую поддержку компании при помощи гражданско-правовых конструкций (чаще – договора займа, реже – договоров поручительства и аренды) в обход увеличения уставного капитала или внесения вклада в имущество.
Следовательно, договор займа должен быть признан притворной сделкой с переквалификацией в увеличение уставного капитала. А это, в свою очередь, влечет отказ во включении в реестр требований кредиторов.
Проблема в том, что далеко не всегда учредители выдают компании займы, чтобы создать видимость гражданско-правовых отношений и улучшить свое положение в деле о банкротстве. На самом деле причины, по которым участник может выдать заем своей компании, могут быть сами разными. Например, это может быть попытка действительно спасти фирму от банкротства при отсутствии возможности получить средства из других источников (например, в банке). По большому счету выбор способа, которым участник будет поддерживать компанию, – его личное дело.
Определение природы отношений между учредителями и компанией начинает волновать кредиторов, если вдруг фирма уходит в процедуру банкротства. Предполагается, что именно контролирующие лица (учредители, руководители) довели организацию до такого состояния. При этом они еще и просят денег в ситуации, когда сами не смогли грамотно распорядиться финансами должника.
Как видно, вопрос о квалификации отношений между учредителем и компанией (и, как следствие, о включении требований учредителей должника в реестр) очень деликатный. Попробуем разобраться, на что обращают внимание суды при разрешении конкретных споров.
Подходы судов
До 2017 г. суды признавали требования учредителя к компании по договору займа гражданско-правовыми. Их включали в реестр без понижения очередности. Более того, даже если в первой инстанции требование признавалось корпоративным, вышестоящие суды могли еще пересмотреть решение.
Корпоративными признаются такие требования, которые не могли бы возникнуть, если бы кредитор не участвовал в капитале должника. Это, в частности:
- чисто корпоративные требования (о выплате дивидендов, действительной стоимости доли и др.);
- требования из сделок, на условия которых стороны могли оказывать серьезное влияние в силу своей взаимозависимости.
Суды подходили к решению вопроса формально: если требование возникло из гражданско-правовой сделки, то его нужно включать в реестр. В качестве примера можно привести определение ВС РФ от 2015 г.
Мажоритарный участник должника заявил требование о включении в реестр задолженности по договору беспроцентного займа.
Суды трех инстанций участнику отказали. Арбитры посчитали, что фактически средства по договору займа были переданы вместо увеличения уставного капитала. А раз так, то требование является корпоративным.
Верховный Суд РФ с этой позицией не согласился. В определении от 06.08.2015 № 302-ЭС15-3973 суд разъяснил: тот факт, что заимодавцем выступает участник должника, еще не говорит об отсутствии заемных отношений.
Суд в принципе не исключил возможность отнести подобное требование к разряду корпоративных. Однако в деле не было достаточных доказательств того, что требование возникло из факта участия в юридическом лице.
В 2017 г. были приняты два определения ВС РФ (от 06.07.2017 № 308-ЭС17-1556(1) и № 308-ЭС17-1556(2)), которые изменили подход к квалификации займа, полученного от участника компании. Это был первый шаг к формированию прокредиторской позиции, по которой практически любой заем от участника является корпоративным.
Обстоятельства дел были идентичны тем, что ВС РФ рассматривал в 2015 г. Но на этот раз суд, направляя дела на новое рассмотрение, указал следующее:
- само по себе предоставление займа не делает требование участника корпоративным. Но нужно учитывать, что обязательства, которые внешне выглядят гражданско-правовыми, на самом деле могут таковыми не являться (например, из-за того, что они не возникли бы, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника);
- участник объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в т.ч. может заключать с ним сделки и принимать управленческие решения). Поэтому на нем лежит риск банкротства компании;
- при оценке требований участника суды должны детально исследовать сложившиеся заемные отношения, а также поведение участника в преддверии банкротства.
После этого нижестоящие суды развернули практику на 180 градусов. Обоснование судебных актов дословно копирует мотивировочную часть указанных определений. И хотя ВС РФ призвал всесторонне изучать обстоятельства дела, многие суды формально указывают в своих актах на возможность финансирования компании другими способами и отказывают учредителям во включении их требований в реестр. Да и сами стороны зачастую не могут собрать доказательственную базу и сформулировать убедительную позицию по делу.
В тех случаях, когда суды анализируют суть отношений, они обращают внимание на:
- экономические мотивы выбора именно договора займа (деловая цель);
- условия займа (величину процентной ставки, сроки предоставления средств и др.);
- поведение участника в преддверии банкротства (требование вернуть заем, обращение в суд для взыскания займа и др.);
- фактическую возможность предоставить заем в указанном размере.
При оценке деловой цели займа от учредителя суды иногда отталкиваются от капитализации компании. Если фирма не может вести деятельность без финансовой помощи со стороны участников, то, очевидно, она не является самостоятельной. Выдача займа в такой ситуации будет иметь корпоративную, а не гражданско-правовую природу.
С учетом неоднозначности позиций судов стороны не должны ограничиваться лишь правовым обоснованием своей позиции. Нужно обосновывать свои действия с экономической и управленческой точек зрения.
В определении от 04.06.2018 № 305-ЭС18-413 ВС РФ вводит новый порядок разрешения споров: к участникам-кредиторам применяется более строгий стандарт доказывания. Они должны не только подтвердить наличие и размер задолженности, но и опровергнуть корпоративную природу отношений. Необходимо, в частности, доказать, что они не использовали преимущества своего корпоративного положения (например, доступную только им информацию о финансовом состоянии должника).
Таким образом, ВС РФ сформировал презумпцию корпоративного характера требований учредителей к компании-должнику. Опровергать ее должен учредитель-кредитор. Как минимум, он должен доказать, что заем:
- реален;
- предоставлен на рыночных условиях;
- имеет деловую цель;
- соответствует требованиям закона.
Зарубежный опыт
В законодательстве разных стран вопрос о включении в реестр требований корпоративных кредиторов решается по-разному.
Например, в Германии такие требования понижаются в очередности без выяснения дополнительных обстоятельств. Причем понижаются требования по займам не только от учредителей компании, но от фактически аффилированных лиц.
Исключения составляют:
- требования миноритариев, которые имеют не более 10% уставного капитала и не занимают управленческих должностей в компании;
- займы, полученные в рамках плана по спасению должника сторонним инвестором, который одновременно приобретает долю должника.
Такой подход удобен тем, что участник еще до предоставления займа знает о правовых последствиях. Это мотивирует его использовать корпоративные механизмы поддержания деятельности. Также подобный подход облегчает работу и судам, которые не погружаются в детали выдачи займа и не анализируют все обстоятельства дела.
В США была сформирована доктрина Deep Rock. В соответствии с ней требования кредитора-участника понижаются в очереди. Впрочем, это касается лишь тех ситуаций, когда компания является недокапитализированной или когда участник явно действует недобросовестно. Подобный подход формирует широкое поле для судебного усмотрения, что приводит к неопределенности положения участников-кредиторов.
В Нидерландах требования «внешних» и корпоративных кредиторов равны между собой. Однако в исключительных случаях суды допускают понижение в очередности требований кредиторов из-за их тесной финансовой связи с компанией-должником и зависимости должника от займов учредителей (особенно в предбанкротный период).
Заключение
С одной стороны, исключение из реестра требований добросовестных участников компании, которые вкладывают деньги для восстановления платежеспособности фирмы, несправедливо. Тем более что выбор варианта спасения компании – прерогатива ее собственника. И ставить искусственные преграды для предоставления компании займа (и восстановления тем самым ее платежеспособности) не очень логично.
С другой стороны, нельзя забывать о необходимости защиты интересов других кредиторов, которые часто не могут противостоять необоснованным требованиям учредителей. Именно учредители несут риск неэффективного управления подконтрольной компанией. И независимые кредиторы не должны разделять этот риск.
В любом случае включение корпоративных требований в реестр кредиторов компании-должника – сложный процесс, который вызывает споры среди судей и ученых. Неважно, на чьей стороне (кредитора или участника) вы выступаете. Ваша позиция должна быть проработана не только с правовой, но и с экономической точки зрения.
